Неотвратимый процесс идет полным ходом.

Жители пока еще российского Омска вышли протестовать против привлечения в их замечательный город вахтовых рабочих из Китая. Фишка же в том, что рабочих завозит вовсе не китайская фирма, открывшая производство в Омске и нанимающая принципиально только своих. Нанять китайцев решили менеджеры компании "Газпром-нефть", входящей с 2005 г. в бизнес-империю "Газпрома", который держит контрольный пакет ее акций, пишет в "Деловой столице" Сергей Ильченко.

Китайцы привлечены к работам по модернизации Омского нефтеперерабатывающего завода, крупнейшего предприятия этого типа в России. Модернизация масштабная: ее стоимость $420 млн. Для китайских вахтовиков строится городок на 3500 мест с нуля и с отдельной от Омска инфраструктурой. С большой долей вероятности, можно предположить, что работать на модернизированном заводе тоже будут китайцы. Как видите, во всем этом нет никакой геополитики и коварных планов Пекина, а есть лишь чистый бизнес и притом российский. Китайские рабочие просто выгоднее, чем россияне, причем по нескольким причинам.

Как вахтовикам - им нужен минимум инфраструктуры. Они не будут качать права и организовывать профсоюз. Местным властям не нужно думать о том, как они проголосуют на выборах. Тех из них, кто окажется непригоден, можно будет легко заменить при следующем заезде.

Китайцам необязательно будут платить меньше, чем платили бы местным, а напротив, почти наверняка зарплаты у них будут выше российского уровня. Но с учетом экономии на других расходах, прямых и косвенных, такой вариант будет стоить дешевле. Даже с учетом строительства городка для жизни в Омске - где жить, вообще говоря, нельзя. И сделать Омск пригодным для жизни тоже невозможно - невозможно в принципе. В эту дыру можно вкладывать до бесконечности - и безо всякого эффекта. Омск, как и любой другой российский город, можно только отстроить заново, под новым именем и завезти в него других людей. Это, собственно, и делается.

Китайские рабочие не будут воровать - им некуда тащить украденное. Не будут пить так, чтобы это сказалось на их работе - этот вопрос легко решается за счет отдельной инфраструктуры. Они могут быть специалистами любого профиля и квалификации, набранными со всего Китая, где есть из кого выбрать, сообразно предложенной зарплате. В Омске таких специалистов, вероятнее всего, просто нет.

Иными словами, отсталое племя омичей: грязное, спившееся, выродившееся, привыкшее жить в скотских условиях и по-скотски же себя вести, занимаясь по большей части собирательством того, что плохо лежит, а также неспособное к качественному труду, заменят представителями более развитого народа, которому и принадлежит будущее.

Случай этот не единичный. Заселение Сибири китайцами идет полным ходом. Причем оно идет относительно мирно: китайцы заключают соглашения с местными вождями и честно с ними расплачиваются в рамках договоров, а уже вожди сами решают проблемы с подданными. Россия для Китая становится примерно тем, чем когда-то была Северная Америка, будущие США для Старой Европы: огромное пространство, богатое ресурсами и заселенное дикарями, то есть никем. Если мы вспомним историю освоения Северной Америки, то увидим множество аналогий с современными российско-китайскими отношениями. И в том, что бобры, шкуры которых составили примерно половину платы за Манхэттен, были добыты там же, рядом. И в том, что о небоскребах речь в договоре не шла: поселенцы получали право жить на острове, рубить там лес и построить из него дом и два сарая. Конечно, до масштаба российско-китайских договоренностей, вроде сдачи в аренду на 49 лет миллиона гектаров пахотных земель на Дальнем Востоке, договор о продаже Манхеттэна явно не дотягивает. Но общий принцип тот же.

Вопреки распространенному мнению, индейцев далеко не всегда убивали просто так. Большинство поселенцев вовсе не были кровожадными убийцами. Они, несмотря на некоторые трения с индейцами, были готовы не таить обид и интегрировать их в свою среду: история Покахонтас - самая известная, но далеко не единственная. Но гордые индейцы, ощущавшие духовное превосходство над бледнолицыми чужаками, пусть и продвинутыми технически, были преисполнены решимости жить так, как жили раньше.

Индейский мир, как и российский, был сложен и неоднороден. В нем плелись политические интриги и шли войны между племенами. Но этот мир - весь, за небольшим числом исключений, восстал против европейских перемен.

Индейцы проиграли не в военном конфликте - хотя войны белым они проигрывали тоже. Но это было уже следствием глобального проигрыша - в экономическом и культурном соревновании.

Жизнь европейских переселенцев на новом месте была беспросветно тяжелой. С точки зрения индейцев ее невозможно было вынести - привязка к месту, копание в земле или сидение в офисе, или жизнь в скученном городе с работой на шумной и опасной фабрике воспринимались людьми, привыкшими к относительно свободному, хотя тоже регламентированному существованию, как настоящий ад. И потому особого желания становиться похожими на белых, взамен на лишь чуть более сытую жизнь, у индейцев, как правило, не было. Они предпочитали воевать с переселенцами, откочевывать в другие места, существовать на периферии новой цивилизации - не отказываясь, впрочем, от ее плодов: лошадей, томагавков, огнестрельного оружия, тканей - но сохранять, насколько возможно, прежний образ жизни.

Между тем,поселенцы, поколение за поколением вгрызаясь в американскую землю и врастая в нее корнями, шаг за шагом, выстроили государство, ставшее в мире Номером Один. Свободный ресурс для роста, помноженный на старую цивилизацию, дал урожайный посев. Сегодня потомки переселенцев, бывших худшей частью европейского населения, поскольку до начала XX в. на ту сторону Атлантики вытесняли в основном аутсайдеров, свысока и по праву смотрят на свою прародину. Они стали иным, новым - и большим, чем страны из которых вышли их предки.

А что же индейцы? По мере того как поселенцы осваивали континент, места для их образа жизни становилось все меньше. Те, кто проявил желание сотрудничать, растворились в массе белых переселенцев, которых было больше уже потому, что они могли прокормить больше людей с гектара земли и у них умирало меньше детей. А еще за ними был Старый Свет, выбрасывавший на американский берег все новых и новых эмигрантов, которым в Старом Свете было тесно.

Но двери, в которые могли войти эти индейские исключения, никогда не открытые настежь (разница культур, язык, христианская вера - все эти барьеры претендент, желавший войти в новое общество, должен был преодолеть) закрывались все сильнее, оставляя совсем уж узкую щель, протиснуться в которую было почти невозможно. А закрывались они потому, что у белых поселенцев постепенно складывался стереотип восприятия индейца как чужака, который никогда не станет своим. Который ленив, неусерден и в любой момент может выстрелить в спину, переметнувшись обратно, откуда пришел. Для такого восприятия были все основания, поскольку в абсолютном большинстве даже незначительного меньшинства случаев, когда индеец стремился начать жить как белый, все обстояло именно так.

В итоге весь высокодуховный индейский мир был урезан до приемлемого размера и помещен в несколько резерваций, где изолированные от чуждой им американской культуры потомки гордых племен могли спиваться уже без помех, живя по собственным законам и ностальгируя о былом величии.

Индейские вожди, люди далеко не бедные, вскоре тоже поняли, что если хочешь не высокой духовности, а добротно выполненной работы, то лучше нанять белых рабочих. Конечно, фактор популизма оставался в силе, и вожди демонстрировали любовь к своему народу, но то был чисто политический шаг. Все понимали, что белые работают лучше. Интересующихся отсылаю к рассказам Фолкнера, где это показано хотя и скупо, поскольку индейцы находились на периферии его интересов, но ярко.

Вооруженные этой аналогией, поговорим о судьбах России.

Китайцы в принципе не против тех русских, которые смогут работать и вписаться в их общество. Такие русские есть, и их много. По данным последней переписи, их на полуторамиллиардный Китай около 16 тыс. Но это официальные цифры, а в действительности русских в Китае, конечно, больше. Может быть, даже 50 тыс. И еще тысяч десять вписались в китайские предприятия в России. Точных данных нет, но, допустим, что это так.

Некоторые россияне уже прекрасно все понимают. Вот в Костроме продвинутые родители пытаются добиться, чтобы их дети учили китайский. Есть трудности: ни учителей, ни учебников, ни ЕГЭ по китайскому языку не предусмотрено. Но, как говорил один из персонажей фильма "Особенности национальной охоты", жить захочешь - и не так раскорячишься. Таким образом, российское общество скоро разделится на тех, кто будет пытаться противостоять китайской экспансии, и тех, кто постарается приспособиться к новым условиям.

Что до Китая, то воевать с Россией он, конечно, не станет. Российская верхушка им уже куплена, за бусы и побрякушки, и за право спрятаться в Китае, когда их начнут искать за совершенные преступления. Правда, прагматичные китайцы могут в итоге и кинуть кремлевских, выдав их международному трибуналу, но это уже как получится. И это по большому счету неважно.

"Проклятьем заклейменных" постсовков, восстающих против нового порядка, разгонят сами российские власти - китайцам нет нужды делать эту грязную работу. Впрочем, если понадобится, то и китайцы могут заняться усмирением бунтарей - опыт такого рода у них накоплен большой.

Когда же власть Москвы ослабнет, и местные бароны потянутся к Пекину, Китай милостиво примет их под свою опеку. Юридическая база для этого уже готова. Согласно законопроекту, внесенному на рассмотрение Всекитайского собрания народных представителей в марте этого года, принять в КНР часть иностранного государства можно либо по международному договору с центральными властями, либо на основании референдума, проведенного в принимаемой части и последующего обращения к властям Китая местных органов власти. Процедура такая: местные органы обращаются к председателю КНР, тот сообщает об этом Всекитайскому собранию народных представителей, а правительство Китая изучает ситуацию на месте. В случае согласия с предложением правительство вносит проект конституционного закона, в котором определяется статус новой территории, ее наименование и другие правовые вопросы.

Название государства в проекте не прописано, но граждане России, проживающие на такой территории, получат право получения гражданства КНР в упрощенном порядке (в течение двух месяцев) и даже не отказываясь от российского гражданства.

Иными словами, китайцы намерены обходиться с россиянами мягче, чем некогда белые переселенцы обходились с индейцами. Им уже сегодня позволяют приобретать недвижимость в Китае - и это становится популярной фишкой в приграничных российских городах. Вопрос только в том, какая часть россиян захочет и сможет вписаться в китайские реалии.

Подозреваю, что не очень большая. Основную часть российского населения сегодня составляют гордые потомки Полиграфа Полиграфича, которые пойдут своим, особым, непостижимым путем, впрочем, конечный его пункт не составляет никакой тайны.

Сергей Ильченко, "Деловая столица"